Мои воспоминания.Скитаясь и странствуя

Во второй части воспоминаний (первая часть в переводе на русский была издана в 2009 г.) перед читателями открывается захватывающая картина скитальческой жизни, сценой для которой были деревни и удаленные вески в Белоруссии (Вахнович (Ивахновичи), Макаровцы, Кушелеево), местечки и города в Польше и России (Белосток, Криник, Гродна (Гродно), Бриск (Брест), Харьков) и многолюдные столицы (Варшава, Киев, Москва). Напряженность между тремя основными типами еврейского поселения в Восточной Европе – мелкими изолированными общинами, большими городами и местечками в нише между первыми и вторыми – наложило неизгладимую печать на развитие еврейского общества во второй половине XIX века.Ехезкел Котик: "Я рассказываю, о том, что я видел. Но я не знаю, как я рассказываю. Старое, говорят, важно для понимания нового, и чтобы построить новое, надо знать старое. Если так, то читатель простит мне моё "как" ради моего "что", а я буду доволен тем, что приоткрыл уголок тусклого и далёкого, но дорогого прошлого…"Давид Асаф: "…От остановки к остановке в беспорядочном путешествии автора по жизни, перед взором читателя предстают и тотчас исчезают, сменяя друг друга, десятки типичных героев, родственников и друзей, цадиков и хасидов, раввинов и ученых, крестьян и шляхтичей, польских дворянок и еврейских женщин, балагул и меламедов, купцов и арендаторов, богатых и бедных, общественных деятелей и благотворителей, образованных людей и студентов. Их сведение вместе создает многокрасочную мозаику: перед читателем открывается захватывающая картина скитальческой жизни, сценой для которой были деревни и удаленные вески в Белоруссии, местечки и города в Польше и России (Белосток, Гродно, Брест, Харьков) и многолюдные столицы (Варшава, Киев, Москва). Воспоминания Котика - это не только забытое выдающееся произведение мемуарной литературы на идише и важный культурно-исторический документ, … они вносят весомый вклад в исследование еврейского местечка. Уже не ностальгия, приправленная чувством вины, и не критическая патерналистская позиция, но попытка понять во всей его сложности одно из основополагающих явлений в новой еврейской истории, явление, сыгравшее определяющую роль в судьбе и жизни миллионов восточноевропейских евреев" (из предисловия к ивритскому изданию, перевод с иврита Сергея Гойзмана).